Брэд Питт: «В бизнесе всегда надо кому-то перерезать глотку»

— Что так зацепило Вас в проекте «Ограбление казино», что Вы согласились и на главную роль, и продюсировать фильм? Как продюсер Вы искали в этой истории что-то особенное?

Первое и самое главное, я и сопродюсер Деде Гарднер обращаем внимание на такие фильмы, которые делать сложно. И мы, собственно, помогаем их делать. Мы подстраховали режиссера Эндрю Доминика, потому что верили в него и восхищались его работой. Это одна причина. А вторая — мы с Деде ищем истории, которые рассказывают что-то о сегодняшнем дне и о том, какие сейчас живут люди. Когда я читал сценарий «Ограбления казино», то был уверен, что это социальный комментарий. Наша страна была очень близка к краху ипотечного кредитования, люди повсюду теряли жилье. Обо всех этих вещах рассказывалось на первых страницах прессы. Но в фильме эта ситуация анализируется, и анализируется в виде картины о гангстерах. Я сам думал, что смотрю, вернее, читаю — я тогда только читал сценарий — историю о гангстерах. И пока я не увидел, что делает режиссер, пока у меня не сложилось полное представление о фильме, я не замечал, какой серьезный подтекст вложен в «Ограбление». Это как микрокосм, благодаря которому познаешь весь мир.

— Во многих фильмах есть социальные комментарии, Вы в таких и раньше снимались…

Да, я думаю, что во многих наших любимых фильмах заложено нечто большее, какие-то параллели с социумом. В фильме всегда есть подтекст, его не всегда легко рассмотреть. Думаю, что анализировать финансовый кризис посредством кино очень занятно, не то, что воспринимать сухие факты. И после «Ограбления казино» мы с моим продюсером переключились на ленту о зомби, в которой я тоже играю главную роль, — «Мировая Война Z». В ней много социального подтекста. Исторически сложилось так, что зомби-фильмы политичны.

— Как, по Вашему мнению, экономический кризис отразился на кино и искусстве?

Сейчас длится «столетняя война» между искусством и коммерцией. И она никогда не окончится. Я не веду борьбу ни с тем, ни с другим. Они и не должны ладить, но искусство и бизнес находятся в симбиозе: они нуждаются друг в друге. (Смеется). Они в симбиозе, хоть и придираются друг к другу. Есть что-то благородное в киносъемках: ты создаешь что то, что говорит о чем-то и приоткрывает завесу чего-нибудь. Тем более, тебе надо сделать это что-то в рамках прибыльности, а иначе ничего не получится. Считаю, что взаимоотношения искусства и коммерции действительно интересны, хотя некоторых сложностей не отрицаю.

— Ваш персонаж в «Ограблении казино» Джеки Коган резко критикует автора Декларации о независимости Томаса Джефферсона.

(Смеется). Знаете, я немного двинутый на архитектуре, а Томас Джефферсон был отличным архитектором. Я вообще-то очень высокого мнения о нем. Но в фильме все игра, мы изображали людей, мыслящих специфически. Сейчас мы живем в Америке во времена, когда все всё различают и уточняют. Мне интересны другие мнения, те, которые я никак не разделяю. Если вы взглянете на эти выпады в фильме с точки зрения коммерческой привлекательности, то они вас никоим образом не заденут. Америка — очень разносторонняя страна, сложная и удивительная. Жить здесь сейчас очень захватывающе. Для меня ключевыми являются американские идеи чего-то нового, целостности, честности, справедливости… Но эти идеалы всегда надо защищать и охранять, потому что очень легко о них позабыть. Особенно когда государство становится могущественнее.

— Что еще интересует Вашего героя, кроме денег?

Мой Джеки Коган хочет, чтобы работа была выполнена хорошо, наименее болезненно для человека, так что его можно назвать гуманистом. (Смеется). Он делает все так, чтобы его жертвам было наиболее удобно. Самое неприятное в его деле, что людям надо перерезать глотки. Но что поделаешь, это его работа, так надо. Я сравниваю это с бизнесом. В бизнесе всегда надо кому-то перерезать глотку. Мы все принимаем условия этой игры, иногда кого-то увольняют, иногда люди не сдерживают обещаний.

— Вам тяжело было справиться с ролью киллера?

Ни в коем случае: насилие — это естественная часть бандитского мира. Убийство — это приемлемая мера, если имеешь дело с преступлением. Мне было бы намного тяжелее играть расиста или кого-нибудь похожего. Я тогда бы больше переживал из-за роли, чем если бы мне надо было на съемках выстрелить какому-то парню в лицо. (Смеется). Я восхищаюсь инстинктом самосохранения своего героя и тем, как он умеет оставаться беспристрастным.

— Как вообще работалось с режиссером Эндрю Домиником во второй раз, после фильма «Как трусливый Роберт Форд убил Джесси Джеймса»?

Я не заметил никакой разницы. Еще раз поработать с Эндрю — будто бы завершение начатого когда-то разговора. Мне с ним сотрудничать нравится, я его уважаю. У него есть такой себе отлаженный радар человеческого поведения. И это мне импонирует. Но я не всегда соглашаюсь с режиссером. Мне льстит, если режиссер принимает мою сторону. Перевес никогда не бывает в одну сторону, мы с Эндрю выслушиваем точки зрения друг друга.

— Как Вы думаете, отразилось ли на фильме «Ограбление казино» насилие в популярных видеоиграх?

Насилие… Мы живем в мире, полном насилия. Я ходил на охоту в детстве, а это тоже акт насилия. Вы когда-нибудь ели гамбургер? Видели, как забивают корову? Это очень жестоко, это варварство. В таком мире мы живем, поэтому сцены агрессии, без сомнения, важны для фильма. Значение имеет только то, как они сняты: с моралью или идеализированно. Ваш вопрос справедлив, но я не могу представить мир без насилия.

— Хорошо, перейдем к другим темам. Вы уже давно не снимались в легком кино. Не хотелось ли взяться за романтическую комедию, например?

Я не то чтобы против мелодрам или же съемок в чем-то легком и веселом. Но я сейчас на таком этапе своей жизни и карьеры, когда в каждой новой роли хочется глубины. Если она будет присутствовать в мелодраме или комедии, то я возьмусь за проект.

— Недавно вы говорили об индийском кино и вероятности сняться в Болливуде. Вы смотрели что-нибудь индийское за последнее время?

Последним болливудским фильмом, который я посмотрел, были «Три идиота» с Аамиром Кханом. Очень впечатляет!

— Вы даже ездили в Индию. Что Вам там понравилось или не понравилось?

Я много успел увидеть в свой последний визит. Второго такого места на Земле нет. Там все так отличается, — и на Юге, и на Севере, — что невозможно повидать за пару недель. Но город Варанаси меня просто потряс. Я ничего подобного раньше не видел. Город будто бы перетекает в реку Ганг. Это очень необычно.

— Вы очень востребованный актер. Если у Вас бывает свободное время, то как Вы его проводите?

Я почти всегда занят, но при любой возможности я целиком посвящаю себя детям. Для меня важно, чтобы они были счастливы.

— А отец Вы строгий?

Не сказал бы, но да, иногда надо быть строгим, чтобы молодежь поступала правильно и умела отличить плохое от хорошего.

— Получается ли у Вас с Анджелиной уделять время себе и детям?

Мы всегда отдаем приоритет семье и детям. Возможно, счастливее всего мы себя чувствуем вечером, перед тем, как дети улягутся спать. Мы часто играем вместе в пижамах. Это напоминает вечеринку, где все танцуют, прыгают и дурачатся. В такие моменты понимаешь, как хорошо иметь семью. Это наш маленький мир.