Игра престолов: Подъем

oKino.ua о шестом эпизоде третьего сезона «Игры престолов»: романтика на ледяной Стене, над Роббом Старком нависает неизбежное, и страшные мучения Тиона.

«Игра престолов» уже успела набрать приличную сюжетную скорость: в каждой новой серии происходит столько всего, что не обсудить и за неделю в промежутке между выходом эпизодов. Причем обсуждение происходит интенсивное: студенты выбирают между новыми эпизодами сериала и написанием курсовой, известные кинокритики устраивают в кафе интеллектуальные баталии «Ланнистеры против Старков», в курилках всех офисов обсуждают шансы Дейенерис Таргариен на Железный трон. Не удивимся, если в скором времени по «Играм престолов» появится (если уже не появилась) книга какого-нибудь философа-приверженца деконструктивизма. Это при том, что многие из этих людей, по их же словам, «выбросили телик» и «сериальное мыло не смотрят». Но дело здесь не в «телике», а в чувстве общности; людей должно что-то объединять — сейчас это делает сериал «Игра престолов», и в этом нет ничего странного, удивительного или постыдного.

Игра престолов: Подъем

В жестоком мире «Игры престолов», состоящем из пороков и предательства, любое чистое чувство — на вес золота. Как нам стало известно из эпизода «Поцелованная огнем», Джон Сноу нарушил один из своих обетов и познал женщину — рыжую Игритт. В новой серии их союз укрепляется: девушка объясняет потерянному и вечно встревоженному Джону, что беспокоиться, в общем, нет причин. Они — простые солдаты на войне. Она знает его тайну, знает про Ворон, и она теперь — его единственный обет. Его женщина, которой Сноу теперь должен хранить верность, — и больше никому. И все будет в порядке.

В «Подъеме» продолжают педалировать одну из главных особенностей двуличного и несправедливого Средневековья, за которым мы наблюдаем в сериале: брак как выгода, союз важнее чувств. Например, лорд Фрей все еще недоволен тем, что Робб Старк нарушил свое слово по поводу женитьбы и требует возмездия, подсылая к нему двоих родственников с требованием как-то исправить ситуацию. В общем, еще одна ошибка Старка, за которую на сей раз расплачивается его дядя Эдмур Талли. Но мы все понимаем, что совершать ошибки в мире «Игре престолов» чревато, поэтому будущее Робба видится нам туманным, а положение — шатким. Как скоро его уберут — кажется, всего лишь вопрос времени.

Игра престолов: Подъем

Джейме уже не валяют в грязи — он ковыряет одной рукой мясо на ужине с Болтоном и Бриенной Тарт. Судя по всему, его все-таки вернут к отцу — пока мы этого не видим, но Болтон на это намекает. Также он разрушает их единение с Бриенной — она остается. Такой поворот событий заставляет задуматься над тем, что же предпримет Джейме? Плюнет на зарождающееся между ним и Бриенной «чувство» и отправится под крыло своего папаши-покровителя? Или же решится на некий поступок? И так всю серию: в «Подъеме» нам подбрасывают косточки, но не говорят все до конца. Неизвестный псих-изувер пытает Тириона (пока неясно, кто он и зачем это делает), Мелисандра смотрит прямо в глаза воинственной Арье и предсказывает ей нехорошие вещи про тьму внутри у девочки и так далее. Это разгрузочный эпизод, в котором больше намеков на действия, нежели самих действий, но общие предчувствия по большей части мрачные. Вместо «зима близко» хочется повторять: «тучи сгущаются».

Заметки на полях:

Самый, как говорят в Интернете, мимимишный момент серии: толстяк Сэмми не умеет разводить огонь — его спутница с младенцем в руках подсказывает ему как. И вдобавок ко всему он поет малышу песенку.

чередной привет из серии «не для слабонервных»: персонаж Ивана Реона оказывается беспощадным психопатом. И, по его словам, мучает бедного Теона просто так, без причины — например, кромсает ему мизинец, вынуждая играть в свою жестокую игру-отгадайку.

Обнимающиеся на вершине Стены Джон Сноу и Игритт, и открыточный панорамный вид сверху — предсказуемая, но все же берущая за душу романтика, которой, еще раз подчеркнем, создатели сериала нас балуют редко.

Мораль эпизода «Подъем» вкратце (а то и всего сериала) произносится в конце серии Бейлишем: «Реальна лишь лестница. Смысл в том, чтобы подняться».