Все, что нужно знать о «Сорвиголове» – новом (и лучшем) сериале Marvel

Мэтт Мердок и его давний друг Фогги Нельсон — выпускники юридической школы, которые начинают собственную практику в районе Адская кухня, выгребной яме Нью-Йорка. Мэтт потерял зрение еще в детстве — и потерял безвозвратно. Зато, как обычно это бывает со слепыми, остальные его органы чувств обострились. К тому же Мердок занимался регулярными тренировками и способен не только без труда составить картину окружающего его мира, но и выступить в защиту родной Адской кухни. В итоге Мэтт решает вести классическую для супергероя двойную жизнь: днем он — прилежный адвокат в строгом костюме, а ночью — беспощадный мститель в маске на страже справедливости.

Телевизионные экранизации комиксов часто обвиняют во многих грехах: излишней простоте и примитивности, предсказуемости сюжетных ходов, шаблонных персонажах. Буквальное переложение комикса на сериальный формат редко вызывает положительные эмоции — все-таки это виды искусства абсолютно разного порядка. У комиксов — своя устоявшаяся эстетика и мифология, а лучшие сериалы современности постоянно повышают планку качества, углубляя своих персонажей, делая упор на сложные характеры «антигероев». В случае с «Сорвиголовой» Marvel, кажется, наконец сумел провести мостик между этими двумя мирами. Это шоу — мрачнее, атмосфернее и продуманнее, чем все предыдущие марвеловские сериалы вместе взятые. «Сорвиголова» демонстрирует темную сторону Нью-Йорка во всей красе, не жалея никого и ориентируясь на «реализм»: здесь хватает насилия, крови, сломанных костей. Есть абсолютно фееричная сцена пятиминутной драки, снятая одним кадром в зловещих зелено-желтых тонах — такой себе мини-шедевр операторского искусства, который спокойно можно ставить рядом со знаменитой сценой из четвертого эпизода «Настоящего детектива».

Обычно мы привыкли к тому, что супергерой действует в ритме заданных комиксом координат: у него есть определенные враги, груз конкретных проблем и, скажем, какая-нибудь моральная дилемма. Супергерой движется, не выходя за эти координаты, применяет свою силу и страдает. И подобную схему очень скучно наблюдать в полноценном сериале. Сорвиголова-Мэрдок — совсем другое дело. Его разрывают противоречия. В одном человеке борются между собой ипостаси классического справедливого супермена, злонамеренного линчевателя и при всем при этом — глубоко верующего католика. Мэтт противоречит сам себе, оступается, совершает ошибки, где-то ему удается побеждать себя — одним словом, он проходит через настоящую внутреннюю мясорубку. Но вместе с этим мир вокруг него тоже движется, живет и дышит — он не статичен. И от этого Сорвиголове еще сложнее, ведь «адская кухня» не только снаружи, но и внутри него.

Есть мнение, что Уилсон Фиск — он же Кингпин — лучший злодей во всей вселенной Marvel. Грозный мафиозный босс, легендами о котором пугают детей, обладает изысканными манерами и тихим голосом, интересуется искусством и живет в роскошных апартаментах. Когда смотришь «Сорвиголову», иногда кажется, что главная звезда в сериале — не Чарли Кокс, играющий Мэрдока, а Винсент Д’Онофрио, изобразивший на экране Кингпина, сложноустроенного монстра в человеческом обличии. Сначала нам показывают, как Уилсон Фиск обедает со своей арт-дилершей Ванессой в ресторане — они отлично проводят время и получают огромное удовольствие от общества друг друга. Но дальше дают контраст, когда главный злодей, потеряв контроль над гневом, превращает голову одного несчастного русского мафиози в кровавую кашу с помощью дверцы автомобиля. Кингпин обладает недюжинной эрудицией и самообладанием, всеми признаками смахивает на «обаятельного злодея», но достаточно какой-нибудь мелочи — и он превращается в беспощадное чудовище. Уилсона Фиска переполняют вполне человеческие фобии, он никак не может забыть об одном особенно травматичном эпизоде своей жизни — и в этом плане он так подходит нашему Сорвиголове, который также вынужден вести ожесточенную борьбу с самим собой. Они оба супергерои, но Marvel впервые за долгое время сделали своих супергероев максимально приближенными к реальности. Приближенными до мурашек по коже.