Молчание

Противоречивое обращение Скорсезе к теме поисков самого себя.

Первая половина XVII века. Двое иезуитских священников Родригес (Эндрю Гарфилд) и Гарупе (Адам Драйвер) отправляются из Португалии в Японию с целью найти отца Феррейру (Лиам Нисон) и заодно проверить, не сломила ли его христианский дух местная инквизиция. Преодолев долгий путь, священники сталкиваются с ужасающей их умы и сердца реальностью.

74-летний Мартин Скорсезе, совершенно не нуждающийся в представлении, долгую четверть века шёл к своей христианской картине (второй после «Последнего искушения Христа»). Именно тогда на съёмках многострадальной картины об Иисусе один из священников вручил ему книгу японского писателя Сюсаку Эндо «Молчание», поразившую режиссера настолько, что он тут же задумал её экранизацию. Связанный обязательствами перед продюсерской компанией и сценаристами, кинематографист занялся другими проектами. Вплотную подойти к мечте Мартин Скорсезе смог лишь несколько лет назад.

Драматическую ленту «Молчание» очень трудно назвать фильмом для широкой аудитории, поскольку здесь эксплуатируются мощные, резонирующие друг с другом темы борьбы за христианскую веру и жизни в средневековой Японии. Как и следовало того ожидать, роман японца-христианина Эндо по духу и смыслу совершенно расходится с «Молчанием» Скорсезе, равно как и с экранизацией «Молчания» Масахиро Синоды 1971 года. Общим остаётся богатый и оригинальный контекст, и, исходя из него, почтенный кинематографист выстраивает шаг за шагом свои мировоззренческие идеи касательно развития христианского движения в Японии начала XVII века.

Молчание

Почти трёхчасовому «Молчанию» тем не менее остро не хватает самого молчания, в котором можно распознать умение режиссёра ставить вопросы, а внимательному зрителю на них отвечать. Лента чрезвычайно визуализирована, за что следует благодарить оператора Родриго Прието, воссоздающего в тайваньской природе дикую и мрачную Японию. Пропитанные зноем увесистые деревья здесь сочетаются с неприветливыми и вечно бушующими волнами океана, разбивающимися о скалы островов, таящих в себе опасность для европейских миссионеров. Играя на контрастах и отображая на экране реалистичные тяготы жизни крестьян, авторы всячески подводят зрителя к умозаключениям о том, почему в далекой Японии стольким людям стал близок Иисус Христос. Трудно сегодня спорить о мировоззрении живших 400 лет назад японцев, но нам, зрителям, начинает казаться, что они обратились в христианство (вместе с верой в рай) от безвыходности и немыслимости бытия в тех рамках, в которые их поставила власть всесильного сёгуна.

Повествование формально ведётся от имени персонажа Гарфилда, пишущего дневник, хотя первый час драмы равноценно разделён между двумя иезуитами — им и героем Драйвера, отличающимися в подходе к своей жертвенной миссии. Когда же пути их расходятся, Гарфилд оказывается неспособен вынести на себе груз всего фильма, а ведь именно его Скорсезе в итоге делает главным героем своей 24-й киноработы. Далее на экране неоднократно возникнут фуми-э (топтание на христианских символах), воссоздание притчи об Иуде, пытки и невыносимые казни христиан, неоднозначные диалоги с буддистскими инквизиторами и т. д. Несмотря на долгий хронометраж, от экрана трудно будет оторваться, а Скорсезе тем временем будет подымать незыблемые со времени появления человека вопросы сомнения и истины, веры и предательства, гордыни и смирения и, конечно же, жертвенности. «Молчание» — безусловно, сильный, тяжелый фильм, который у каждого отдельного зрителя вызовет разное отношение и понимание глобальных тем, поднимаемых автором множества отличных фильмов.